Любой ценой облегчить доступность музыки и содержани

Может быть, это был ход конем, чтобы успокоить молодежь, буйно протестовавшую против царей и бояр на сцепе и даже против того, что за эти зрелища берут большие деньги, но, так или иначе, подобное выступление наркома для того времени достаточно симптоматично. Луначарскому снова и снова приходилось напоминать, что без классики не будет новой культуры, что у классики есть свой стиль исполнения, что критика должна быть конкретной и доброжелательной, что время кавалерийских наскоков прошло.
Не одни рабкоры «перегибали палку» в своих претензиях к оперному театру — им помогали и рецензенты и теоретики. Б. В. Асафьев, В. М. Беляев, Н. П. Малков (он же Исламей) и другие также нередко становились на крайние позиции. Штурмовали старый театр, но все же не теряли чувства меры в своих претензиях И. И. Соллертинский, Н. М. Стрельников, Б. Э. Мазинг, С. А. Грес. Много стали писать и режиссеры — С. Э. Радлов, В. Р. Раппапорт, Г. К. Крыжицкий, К. К. Тверской и другие.
Стало принято, чтобы перед премьерой участники ее подготовки излагали свое кредо вообще, мысль данного представления в частности.
Основные тезисы большинства выступлений сводились к следующему: все силы нужно приложить к тому, чтобы создать советскую оперу, созвучную эпохе; необходимо всемерно повышать мастерство, а это значит — учиться у Запада, который в технических вопросах значительно обогнал нас, хотя резко отстал в гуманитарных; в целях усвоения и сохранения достижений старой культуры следует чаще ставить лучшие произведения классики; классику нужно воспринимать сугубо критически, не считаясьне только с текстом, но и с музыкой, то есть брать лучшие куски музыки и монтировать их в соответствии с измененным содержанием; любой ценой облегчить доступность музыки и содержания, всячески активизировать средства выразительности.
Опыты, которые в разное время, но одинаково дерзко проделали С. А. Самосуд, Э. И. Каплан и А. И. Пиотровский над «Мастерами пения» Вагнера, К. А. Марджанов над «Бронзовым конем» и т. д.,— хорошо известны. Известно и то, что массовым явлением они не стали. Но в своем время любители новаций во что бы то ни стало пели им такие дифирамбы, что разумные голоса А. А. Гвоздева, А. В. Луначарского (неоднократно говорившего и писавшего, что старые оперы надо ставить возможно интереснее, но обязательно в духе произведения и стиля, на который рассчитывал его создатель) и старшего поколения артистов тонули в хоре апологетов гротеска, якобы желанного даже там, где ему не может быть места. Практика и теоретические высказывания многих молодых режиссеров, как и увлечение режиссеров старшего поколения (Лапицкого, Немировича-Данченко) с легкой руки Кшенека, Верфеля и других модными на Западе теориями модернизма, надолго отравили атмосферу. Наступил период, когда, казалось, реакционным становилось неловко идти против течения и охранять классику от кощунственных посягательств…