НОВЫЕ ВРЕМЕНА

В первые месяцы Советской власти.— Борьба против саботажа в театрах.— Влияние профсоюза на производство. — Рабиспрос.— Борьба за возрождение Рабиса. — «Вестник театра и искусств».— Лучшие профработники.— Организационный период Филармонии. — Рост самодеятельности.— Ударная концертная труппа.
После свершения Октябрьской революции большая часть актерской массы не только не знала, но и представить себе не могла, как этот коренной исторический переворот отразится на искусстве. Как держаться: делать вид, что ничего не случилось в личной жизни каждого актера, или, наоборот, считать себя частицей целого и ринуться в борьбу за все новое?
В первое время далекая от политики театрально-музыкальная интеллигенция — за ничтожными исключениями, разумеется,— основательно растерялась.
Интерес к искусству, который проявляли большевики, привлечение артистов к участию в митингах, стремление партии сделать все лучшее в искусстве достоянием народных масс и уверенность, что пропаганда новых идей без помощи искусства невозможна, влекли большинство на сторону революции.
Но многие боялись, что симфонические концерты, балетные и оперные театры неминуемо будут уничтожены как «очаги буржуазного искусства»; не станут же большевики пропагандировать «дела и дни» герцога Мантуанского, принца Гамлета или любовные переживания Одетты в балете! Казалось невозможным, чтобы Шиллер и Шекспир или Пушкин и Толстой с их графами, лордами, царями и боярами могли интересовать пролетариат. И вовсе нелепой представлялась даже мысль о том, что Бетховен или Чайковский окажутся доступными и интересными для рабочего. Не секрет ведь, что и десять лет спустя с наукообразностью ставился вопрос: чтоближе пролетариату: Чайковский и Бетховен или четкая ритмичность «Рельсов» В. М. Дешевова?
Об идейных концепциях большевиков в области искусства даже передовая часть театрально-музыкальной интеллигенции имела тогда весьма смутное представление. Статьи В. И. Ленина мало кто знал. Отдельные высказывания деятелей революции, даже частые напоминания А. В. Луначарского о том, что пролетарская культура может развиваться только на базе освоения всего лучшего, что дала мировая культура, казались противоречившими тому, что стихийно часто творилось кругом: малосведущие люди невольно (а многосведущие по другим причинам и «вольно») крушили, ломали все старое, казалось нам, не столько во имя нового, сколько во имя ненависти к прошлому. И у многих создалось и довольно долго держалось обманчивое впечатление каких-то противоречий.
Казалось, все перемешалось. Некоторые левые режиссеры выступали с речами о необходимости отделения искусства от государства, об искусстве вне политики. Многие режиссеры консервативного толка, вроде Е. П. Карпова, приветствовали активное вмешательство государства в борьбу с декадансом и футуризмом как с явлениями глубоко антинародными и вредными. Некоторые требовали абсолютной свободы всем и всему.