Воспитывать артистов было решено на чистой классике

Во время сеансов они сидели лицом к экрану и, нередко на ходу вдохновляясь отдельнымиэпизодами, виртуозно переходили от одного настроения к другому. Из некоторых иллюстраторов вышли потом блестящие аранжировщики, композиторы. Среди них одно время был молодой Д. Д. Шостакович. Запомнились Е. Г. Брусиловский (ныне автор ряда опер, профессор), М. Г. Корик (теперь дирижер и эстрадный композитор), Я. Э. Ломановская, М. Брусиловский и И. 3. Милейковский, А. С. Митюшин, М. В. Владимиров, Л. Г. Лившиц и другие. Компиляции для оркестрового сопровождения фильмов прекрасно делали дирижеры А. В. Штейман, С. В. Бершадский, Г. И. Варлих, в Москве развил большую деятельность Д. С. Блок. Но в основном музыку пропагандировали оперные театры.
По инициативе талантливого режиссера Константина Александровича Марджанова (Котэ Марджанишвили) в Петрограде в 1919—1920 годы возник новый музыкальный театр — Театр комической оперы, вскоре превратившийся, однако, в Театр оперетты. Здесь, как в свое время в ТМД, ставка была сделана на молодежь.
Воспитывать артистов было решено на чистой классике. Театр открылся оперой Чимарозы «Тайный брак». С большим успехом были поставлены «Похищение из сераля» Моцарта, «Бронзовый конь» Обера, «Боккаччо» Зуппе и т. д. В этом театре вскоре выдвинулась плеяда голосистой и талантливой молодежи (Осолодкин, Тер-Даниэльян, Неаронова и другие).
К. А. Марджанов, который был последователем Станиславского, видимо, испытывал в то время и влияние В. Э. Мейерхольда. К постановкам классики в Театре комической оперы он — при всяческих оговорках — подходил все-таки во многом с модернистских позиций. В выдумках и трюкачестве был неисчерпаем.
Бог знает что натворил он в «Бронзовом коне» Обера! Зритель, не без удовольствия просидев на спектакле три часа, назавтра не мог толком рассказать ни об одной сцене. Он даже не усваивал элементарной связи событий и взаимоотношений героев.
Как некое чудо осталось в памяти, что молодой театр Марджанова отлично справился со сложной партитурой «Виндзорских проказниц» Николаи.
Опера изобилует труднейшими ансамблями, режиссерские задачи артистам усложнялись до крайности, труппа не только молодежная, но и неспевшаяся, несработавшаяся, артисты — люди разных школ, разного воспитания.Однако горячий темперамент, романтический энтузиазм самого Константина Александровича, умение организовать и увлечь работой «зажгли такие костры в сердце каждого артиста» (как рассказывал один из его дирижеров), что вес трудности быстро преодолевались.
Начав с оперных спектаклей, Марджанов просил меня порекомендовать ему молодого дирижера — хорошего музыканта, еще «не увязнувшего в рутине», с которым можно «иной раз и на руках походить». Не очень сочувствуя в глубине души хождению на руках и думая несколько притормозить его, я рекомендовал прекрасного концертмейстера Владимира Петровича Ульриха. Не без удивления я узнал, что они быстро поладили… Впрочем, это не помешало Ульриху несколько позже дебютировать за дирижерским пультом ГАТОБа, сохраняя в душе пристрастие к академическому стилю исполнения.
Жизнь марджановского театра была недолговечна, и как достоинства его, так и спорные эксперименты были скоро забыты, но в одном, и весьма важном, отношении этот театр мог оказать оздоровляющее влияние — в облагораживании общего тона исполнения.