Оркестровый стиль Малера

Оркестровый стиль Малера всецело полифоничен. Особенно возрастает контрапунктическое, полифоническое и полиритмическое мастерство во второй симфонической трилогии—V, VI и VII симфониях. Гармоническая вертикаль отодвинута на задний план ради линеарной мелодии. Голосоведение необычайно рельефно, пластично и экономно. Ранние симфонии Малера покоятся всецело на тональной гармонии; в VII, IX и « Песни о земле» законы тональной гармонии весьма часто нарушаются. Вообще, в последних симфониях Малер технически предвосхищает так наз. «новую музыку» и приближается, скажем, к Шенбергу: «Камерная симфония» последнего, напр., во многих отношениях вырастает из квартовых ходов первой части VII симфонии Малера.

Опираясь в своей мелодии на песенный материал, Малер не прибегает к системе изобретаемых лейтмотивов в Вагнеровском плане. Однако, в отдельных его симфониях встречаются повторные комбинации звукосочетаний, которые получают особо символический смысл и являются если не лейтмотивами, то чем то вроде эпиграфов, вернее—тематических эмбрионов, зародышей симфонии. Размеры их обычно атомного характера—каких-нибудь две-три ноты. Так, для I симфонии такой атомной единицей служит квартовый ход, для VII симфонии—тоже квартовый ход вниз и вверх. Любопытен символический мотив VI симфонии, даже не являющейся темой: это—последовательное сочетание ля-мажорного и ля-минорного трезвучия, которое, не будучи ни в коей мере основой для мелодических и тематических образований, появляется во всех решающих моментах симфонического действия—то в виде выдерживаемых целыми тактами аккордов, то обрывистыми восьмыми.

Наконец, в «Песни о земле» основным тематическим образованием является сочетание а2 g2 е2 (ля-соль-ми), появляющееся во всех возможных вариантах, обращениях, в прямой или обратной последовательности, то как 8-я, 7-я и 5-я ступень ля-мажора (в I части), то как 3-я, 5, и 6-я ступень до-мажора (в финале). Этот же мотив подвергается разнообразнейшим обработкам в IX симфонии, философски и музыкально-тематически продолжающей линию «Песни о земле». Впрочем, два последних произведений Малера стоят среди прочих его симфоний несколько особняком—и в эмоционально-идейном и в стилистическом отношениях. Это—эпилог Малеровского творческого пути. Как завершение, последнее слово, они могут быть причислены к произведениям такого типа, как «Реквием» Моцарта, IX симфония и некоторые последние квартеты Бетховена, Патетическая симфония Чайковского, или—если угодно искать аналогий в поэзии—«Буря» Шекспира.

На «Песни о земле» и IX симфоний стоит задержаться—тем более, что они замыкают путь не только гениального симфониста, но и всей западно-европейской симфонической традиции.