Метнер выступал в крупнейших залах мира

Перед концертом в парижском зале Maison Gaveau он писал брату: «Не знаю, как приспособить себя к парижской публике, к концерту 29 числа. Раньше у меня была вера в возможность приспособления публики к себе, вера в силу художественного гипноза. Но вера эта теперь поколеблена всяческими «актуальностями»… Прямо хоть ложись и помирай… Остается только вера в чудо, которое в наше время заключается в том, чтобы среди слушателей оказалось хоть несколько человек, способных к непосредственному и непротивленному восприятию искусства <…> Боюсь… моей новой неудачи в еще одной новой вечной осаде крепости, которой является современная концертная столичная публика вообще, а парижская в особенности» .

Хотя Метнер и выступал в крупнейших залах мира, постоянно концертирующим пианистом он не был. Его выдающееся дарование интерпретатора было принято критикой и слушателями безоговорочно. Но подлинно широкого признания, достойного его искусства, Метнер завоевать не смог. Именно гастроли 1927 года в Советском Союзе придали искусству Метнера в трудную пору общественный резонанс. Волею обстоятельств им суждено было оказаться лишь счастливым эпизодом…
В своем стремлении «удержать» завоевания культуры Метнер не избежал противоречия. Выступая против декаденства и моды, он склонен был уединяться, ориентируясь — пусть невольно — прежде всего на избранных ценителей. Это особенно относилось к творчеству, но опосредованно и к исполнительству, поскольку Метнер играл в основном свои сочинения. «У Колиной музыки нет толпы, но зато есть такие ценители и настоящие любители, которых не отдать за самую огромную толпу» .
Противопоставление истинных ценителей «толпе», мелькнувши» н этих строках А. М. Метнер, могло в итоге лишь замыкать искусство Метнера в узком кругу просвещенных «метнерианцев»…
Метнеровское искусство особенно выигрывает при пристальном вникании в мир автора. Могло ли оно обрести популярность, не имея опоры в широкой слушательской аудитории, да еще и при довольно эпизодическом звучании? Следует также учитывать такие черты искусства Метнера, как графичность письма, внешнюю сдержанность высказывания, камерность многих сочинений… Творчество Метнера требовало несравненно более широких форм пропаганды, его попросту недостаточно знали. В какой-то мере это не могло не сказаться и на известности Метнера-пианиста. Тем не менее его исполнительское искусство по праву вошло в историю русского пианизма как одна из своеобразнейших страниц. Без всего наследия Метнера представить себе русскую фортепианную культуру невозможно — жизнь доказывает это постоянно, со все возрастающей убедительностью.