Светская жизнь

Все, что нарушало трудовой ритм жизни, тяготило Метнеров своей беззаботностью. «…Мы переехали в отель в центр города, — записывала в дни второго американского турне А. М. Метнер, — и тут пошла светская жизнь, что очень трудно совместить с работой при Колином педантизме… Он свои намеченные часы работы укорачивать не хочет… Кроме работы нужна еще и тишина, …без тишины он сосредоточиться не может, и я устала всем объяснять это, как какую-то особенность Колину. Как будто тишина не каждому необходима, кто хочет на чем-нибудь сосредоточиться» . Эта запись соседствует с постоянными упоминаниями об усиленных занятиях, о том, что даже свой день рождения Николай Карлович провел в «подготовке к концертам, работая много». Все эти эпизоды естественно складываются в картину трудовых будней, заполнявших жизнь Метнера.
В годы жизни в России Метнер предпочитал рояли малопопулярной фирмы «Липп», в чем-то близкие шредеровским инструментам. На этих роялях Метнер, не любивший, как вспоминал Гольденвейзер, «ничего готового», достигал поразительной красоты звучания. За несколько дней до концерта он обычно приглашал близких ему музыкантов (А. Ф. Гедике, А. Б. Гольденвейзера, Г. Э. Конюса, А. К. Метнера) и играл перед ними программу в магазине фирмы «Липп» на углу Неглинной и Кузнецкого моста .
Любопытные сведения о поисках инструмента, наиболее отвечающего замыслам Метнера, есть в переписке с известной певицей Н. П. Кошиц. Договариваясь об условиях концерта в парижском зале «Гаво», Кошиц сумела получить согласие устроителей именно на рояль «Эрар», на чем настаивал Метнер: «Вы говорите, что французы Метнером не интересуются, а Gaveau сказал, что он делает исключение в правилах о роялях впервые только потому, что хочет видеть в своем зале такого музыканта, как Метнер» .
Предварительную пробу инструмента Метнер считал обязательной и в любых условиях гастролей следовал этому правилу. А. М. Метнер рассказывала, что «до «Стейивея» Николай Карлович предпочитал «Бехштейны». На фабрике «Бехштейн» пробовал аккомпанемент своей «Бабочки», требующей предельной легкости. Тогда он еще не хотел выступать на роялях «Стейнвей»».
В этом высказывании не упомянута еще одна причина, быть может, самая «метнеровская». Массивная звучность стейнвеевских роялей нередко бывала помехой камерному звучанию многих сочинений Метнера . Большинством «Стейнвеев» американского выпуска Метнер не был доволен. «Часто делали такие легкие инструменты, что играть приходилось, — как вспоминала А. М. Метнер, — будто «на цыпочках», легчайшее прикосновение уже давало звучность. Редки стали интересные по тембру, певучие рояли, хотя встречались и хорошие экземпляры, на одном из которых довелось играть в Квебеке. За океаном почти не встречались более упругие «Стейнвей» немецкого производства, их туда предпочитали не завозить». Поскольку яркое звучание «Стейнвеев» представлялось Метнеру чрезмерным и одноплановым, он стремился «умерять» силу, «медь звенящую» этих роялей, чаще заниматься piano. Итоговой можно считать запись Метнера: «Никогда не жаловаться на инструмент, но стараться во что бы то ни стало овладеть им» .