МЯСКОВСКИЙ-ПЕДАГОГ

Содержателен отклик на исполнение Двадцать первой симфонии, принадлежащий С. И. Шлифштейну:
«Примечательной особенностью симфонии является… то, что объективное как выражение реального ощущения и осознания жизни утверждается здесь не через уход от личного, как это сплошь и рядом имело место в послед- них сочинениях Мясковского, но путем правдивого выявления глубоких субъективных переживаний, связанных с философским осмыслением самой действительности… То, что там было зарисовкой, чуткой, исполненной реального ощущения, но все же только зарисовкой жизни… здесь стало выражением чувств… Должно было пройти некоторое время, чтобы субъективное стало и объективно-правдивым. Первым приближением к этому была Шестнадцатая симфония, решительным и бескомпромиссным решением проблемы оказалась, однако, только Двадцать первая». (Из статьи С. И. Шлифштейна «Симфония-элегия».)
15 марта 1941 года Совет народных комиссаров Союза ССР постановил присудить Государственную премию первой степени трем выдающимся композиторам: Н. Я- Мясковскому, Ю. А. Шапорину и Д. Д. Шостаковичу. Премия Мясковскому была присуждена за Двадцать первую симфонию.
Николай Яковлевич был человеком широкого культурного кругозора, настоящим русским интеллигентом, далеким от крайностей профессионализма:
«…Почти всегда можно было в его кабинете увидеть на письменном столе или на рояле одну-две, а то и целую стопку книг и журналов, недавно вышедших из печати, с которыми Мясковский спешил ознакомиться «по горячим следам»… Мясковский был всегда в курсе важнейших событий жизни искусства, хотя опере и драме предпочитал «чистую музыку», звучащую в концертных залах. Это, однако, не являлось догмой… Он высоко ценил оперу С. Прокофьева «Семен Котко», поставленную на сцене Музыкального театра имени К. С. Станиславского и В. И. Немировича-Данченко. Николай Яковлевич, кажется, не пропустил ни одного спектакля, пока эта опера была в репертуаре театра… Знал композитор и лучшие картины современных художников, всегда имел и на этот счет свое совершенно отчетливое мнение…
Мясковский, как немногие, умел ценить время. Для него было неукоснительным правилом — любые свои письменные или устные обязательства выполнять к сроку или даже раньше срока, чего бы это ни касалось: сдачи симфонии по заказу музыкального учреждения, просмотра рукописи нового сочинения какого-либо композитора или музыковедческого труда, прочтения материалов журнала «Советская музыка» и т. д…
…[Он] был одним из немногих постоянных посетителей симфонических и камерных концертов… до последних месяцев своей жизни, причем особенно тщательно он следил за всеми появляющимися на концертной эстраде новинками. Дирекция филармонии ничуть не погрешила бы против истины, если бы на двух креслах 22-го ряда Большого зала консерватории (№№ 13— 14) поместила табличку: «Места Н. Я. Мясковского», подобно той памятной надписи, которую дирекция Московской государственной консерватории поместила на двери класса № 40: «В этом классе занимался Николай Яковлевич Мясковский»…