Поселок работников науки и искусства

По красоте материала, мастерству изложения и общей гармоничности построения — это настоящее большое искусство, без поисков внешних эффектов и без перемигивания с публикой. Тут не было ни слащавых наивностей, ни залезания в гробы умерших композиторов за вчерашним материалом…
Шестнадцатая симфония состоит из четырех частей. Первая часть сразу приступает к изложению главной партии, напористой и в то же время пластичной. С необычайной быстротой композитор переходит к побочной
[1] Поселок работников науки и искусства близ Москвы-реки, в Кунцевском (ныне Одинцовском) районе Московской области. партии, очень русской, очень простой и певучей. Вообще певучих эпизодов много в этой симфонии, но в разработке первой части возникают бурные и конфликтные эпизоды. Превосходно ее заключение: Мясковский знает, что концы надо уметь так же сочинять, как сочиняются темы или разработки, и здесь ему сопутствует успех. Во второй части мы переключаемся в более безмятежную атмосферу: проста и очаровательна первая тема, сквозь которую, казалось бы, скользит улыбка Глинки, а в среднем эпизоде композитор приводит нас в летний лес с его щебечущими обитателями. На фоне этой лесной чащи возвращается первая тема. Радости, однако, длятся недолго, и на их смену приходит третья часть с ее поступью похоронного шествия. Субъективно, этот эпизод несколько более чужд мне, и все же чрезвычайно сильное впечатление производят драматические взрывы в кульминационных местах, а грустная мелодия, сползающая вниз с верхних регистров, является просто замечательной находкой. В четвертой, последней части равновесие восстанавливается. После нескольких вступительных тактов вкрадчиво вступает мажорная песенно-плясовая тема, сменяющаяся извилисто-кокетливой второй темой с лирическим ответом на нее. В разработке этой части композитор достигает поразительной виртуозности, не только соединяя вместе целую пачку тем (я сбился со счету, сколько их), но и соединяя попутно трехдольный и четырехдольный тактовые размеры… Нет впечатления, что внимаешь премудрости, наоборот, музыка здесь как-то особенно задорна, но эти страницы — лучшие в симфонии. Несколько ослепительных аккордов, вздох валторны о зеленых лесах второй части — и симфония закончена…
Автор был многократно вызван, при появлении его на эстраде оркестр встал — словом, было торжество». (Из статьи С. С. Прокофьева «Новая советская симфония».) Анализ новых музыкально-стилистических элементов Шестнадцатой симфонии в сопоставлении с чертами прежнего стиля композитора дал Д. В. Житомирский. В отличие от С. С. Прокофьева, оперировавшего непосредственными художественными впечатлениями, критик подчинил свои вполне убедительные наблюдения заранее предустановленному выводу. В силу этого, образу светлой героики, лишь намечавшемуся в первой части симфонии, придавалось широкое значение, отвечавшее, несомненно, замыслу автора, но не вполне реализованное в самой музыке.