Директор академических театров И. В. Экскузович

Нетрудно было распознать в собеседнике музыкально эрудированного человека, и я стал затягивать разговор. Наконец я спросил, с кем, мол, имею честь разговаривать. Асафьев еле внятно назвал себя и прибавил:
— А вас я знаю с вашего дебюта в Народном доме. Это было в… 1909 году… весной… где-то на самом стыке апреля и мая.
Я был ошеломлен столь наглядным свидетельством замечательной памяти, ибо я и в самом деле дебютировал 30 апреля 1909 года, то есть почти за десять лет до этой встречи. При следующих встречах я неоднократно убеждалсяв том, что память Бориса Владимировича действительно фиксировала с поразительной точностью даже малозначащие события.
В 1923 году я стал получать из Бельгии музыкальные журналы и рецензии на новые музыкальные произведения или новые постановки опер. Тогда возможность читать иностранную прессу была еще редкостью, и музыканты говорили об этом с завистью. Асафьев попросил давать ему этот материал для прочтения, и мы установили частые контакты. Материалы брала у меня супруга Бориса Владимировича, и каждый рал он обязательно делился со мною впечатлениями либо по телефону, либо при встречах.
Однако первая творческая встреча состоялась у нас только в начале 1925 года.
Однажды поздней ночью меня разбудил телефонный звонок. У аппарата был неутомимый и неугомонный директор академических театров И. В. Экскузович, который приглашал меня немедленно приехать в Малый оперный театр «по особо важному делу».
— Одевайтесь и выходите к воротам, я высылаю за вами свою лошадь,— закончил он. Ночные срочные беседы были тогда членам Правления Облрабиса не в диковинку, и я, разумеется, согласился.
В театре передо мною положили клавир, на котором я прочитал более чем необычное название: «Der Sprung über den Schatten».
— «Прыжок через тень?» — спросил я.— Что это значит?
Подняв недоумевающий взор на собеседников,— а это были И. В. Экскузович и главный дирижер театра С. А. Самосуд,— я увидел у них в глазах искорки смеха.
— Что это за опера? — спросил я, еще более прежнего заинтригованный.
— Вы правильно перевели, — ответили мне, — именно «Прыжок через тень».
— Через свою не прыгнешь, — стал я думать вслух, — а через чужую слишком легко прыгать, чтобы стоило об этом оперы писать…
— А вы знаете вообще этого автора? — последовал вопрос.
— Да. Венское универсальное издательство на днях прислало мне его одноактную оперу «Цвингбург» — «Замок угнетения» — с просьбой рекомендовать ее нашим театрам,но это такой бред, что я не рискнул даже рассказывать об этом.
Мне ответили довольно громким смехом. Самосуд разъяснил: Эрнст Кшенек — один из величайших композиторов современности, новатор и вождь мировой современной музыки. Опера рекомендована театру Асафьевым, а уж он-то понимает, мол, больше других.