Роль здесь играл и возраст

Адель Юльевна Больска имела красивый голос лирико-колоратурного, а в какой-то степени и лирико-драматического характера. Голос был прекрасно обработан во время ее учения в Италии, и от лучших итальянских певиц ее времени Больску отличал только русский язык, тем более что она обладала на редкость четкой дикцией.
Из русских опер мне довелось слышать ее только в «Евгении Онегине». Я бы сказал, что образ ее Татьяны был несколько изнежен, чересчур изящен для барышни та среднедворяяского рода, его изящество казалось несколько позаимствованным у Эльзы («Лоэнгрин»), в партии которой Больска оставила неизгладимое впечатление. Но весь облик Татьяны пленял лучезарной чистотой и благородством.
Когда я слушал Больску в партии Зиглпнды вместе с И. В. Ершовым — Зигмундом, контрастность их темпераментов — одного нежного, девичьего, другого — необузданного, предельно мужественного — заставила меня воспринимать «Валькирию» гораздо ярче, чем в другие разы с тем же Ершовым, но без Больски.
О Марии Николаевне Кузнецовой-Бенуа и Лидии Яковлевне Липковской — о двух наиболее видных (лирическойи колоратурной) .певицах я много писал в своих «Записках оперного певца». Напомню, что при ряде недостатков обе были звездами первой величины.
В основе успеха Кузнецовой-Бенуа помимо природных способностей лежал огромный труд. Липковская блистала чудесным голосом серебристого тембра и редкой среди оперных певцов актерской талантливостью.
Уже одни эти певицы вполне могли обеспечить выдающееся (исполнение любой сопрановой партии. Но было и еще несколько сопрано, прекрасно певших чудесными голосами,— М. В. Коваленко, Е. К. Катульская, В. И. Куза и другие.
Около 1910 года Литвин, постоянной резиденцией которой был Париж, перестала ездить в Россию, где шла война. Известную роль здесь играл и возраст. Кузнецова-Бенуа задолго до революции вышла замуж за француза, приняла французское подданство и осенью 1918 года уехала в Париж. Несколько позже уехала в родную Италию Больска, эмигрировала Черкасская и Липковская. Кое-кто по разным причинам был переведен в Москву. Труппа требовала солидного пополнения.
Его составили Р. Г. Горская, С. В. Акимова, несколько позже — А. И. Кобзарева, Р. Л. Изгур и В. К. Павловская. Появлялись надолго и не надолго еще сопрано (Боголепова, Елизарова, Клопотовская и другие). Стали часто гастролировать московские певицы с К. Г. Держинской и Е. Н. Степановой во главе. Сначала в Малом оперном театре, а затем в ГАТОБе стали выступать А. И. Кернер, Р. Л. Изгур и другие сопрано, поддерживавшие ансамбль па высоком уровне.
О Розалии Григорьевне Горской я подробно писал в «Записках оперного певца». Могу только прибавить, что в советские годы ее талант очень развился и именно в эту пору достиг тех вершин безупречного и полного обаяния исполнительского мастерства, о котором я и сейчас без полпенни не могу вспомнить. Ясность, какая-то прозрачность была свойственна каждому ее вокальному образу, ее замечательному «певческому рисунку».