Романтик по натуре

Виктор Романович отличался редкой памятью. Бывало, споешь ему одну-две фразы из любой репертуарной оперы (включая и Вагнера), он подхватывает мелодию и поет дальше.Однажды я застал его за сочинением стихов с совершенно оригинальной рифмой: хореические и дактилические стопы он рифмовал в начале строки, ямбы и анапесты в конце, амфибрахии в середине строки. На вопрос, зачем он это делает и каким образом объясняет, он ответил:
— Все это приучает к ритму и к обогащению словаря. Композиторы пишут фуги для упражнения, ну а я — стихи. Что касается места рифмы в той или иной метрической фигуре, то мне кажется, что это акцентирование создает мелодию стиха. Учиться нужно, а это способ, метод самоучки.
Коренной петербуржец, Раппапорт еще па студенческой скамье стал увлекаться театром, в особенности музыкальным.
Хотя в ГАТОБе репертуаром заведывал такой авторитет, как Б. В. Асафьев, хотя во главе режиссуры стоял очень властный С. Э. Радлов, а в совещаниях по вопросу о музыке той или иной оперы первый голос принадлежал как будто главному дирижеру В. А. Дранишникову и все венчал авторитет директора и большого художественного совета,— В. Р. Раппапорту нередко удавалось склонить чашу весов в пользу того произведения, которое он считал целесообразным ставить именно в данное время, при данном составе исполнителей.
Свою точку зрения на репертуарную линию Раппапорт довольно точно сформулировал в печати перед постановкой в 1927 году «Бал-маскарада». В статье, предварявшей постановку, он в «Рабочем театре» писал о «труднейшей задаче в условиях медленного развития новой советской оперной литературы — найти новый подход к старому репертуару и не только в смысле постановочных трактовок, но и в смысле подбора старых опер».
Когда театр составлял новый репертуарный план, Раппапорт смело добивался включения в него классики, утверждая, что только правильная ориентация на оперные произведения разных школ может способствовать поступательному ходу развития труппы.
Одним из средств нового подхода к переводной классике он считал отказ от старых переводов, не только потому, разумеется, что они в своем большинстве архаичны, по в первую очередь потому, что более современный перевод дает возможность заново переосмыслить даже мнократно исполнявшуюся партию. Из тех же соображенийРаппапорт стремился вообще ставить оперы, которые либо неизвестны, либо давно не ставились и данному составу театра незнакомы.
Романтик по натуре, «адепт романтического реализма», как он сам говорил, он тем не менее стоял «на ногах, а не на котурнах». После его «Гугенотов» мне пришлось видеть две другие постановки режиссеров-реалистов, они оказались менее поэтичными, чем раппапортовская, прежде всего потому, что были «приподняты», преувеличенно-романтичны и в результате во многих сценах приближались к… оперетте, в какой-то мере свидетельствуя об ироническом отношении к романтике вообще.