H. А. Римский-Корсаков mp3

Предлагаем вашему вниманию небольшой фрагмент из оперы «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронье». К сожалению, эта опера сейчас почти не ставится (лишь изредка её можно увидеть на афишах Мариинки), да и запись «Сказания» можно найти с трудом и за немалые деньги…  Между тем,  если бы это произведение было репертуарным, скажем, как «Борис Годунов», многие бы по достоинству оценили «Китеж» и увидели бы в нём вершину русской оперной музыки. «Китеж» сочетает в себе и драматический личностный конфликт, и эпичность, традиционно присущую русскому искусству, и лирическую линию. Также редакции опер Мусоргского, сделанные Римским-Корсаковым, в которых новаторство одного преломляется сквозь мастерство другого, получают своё художественное продолжение в «Китеже». Одним словом, все достижения русской музыкальной классики (да и не только русской, взять, к примеру, лейтмотивную технику Вагнера…) сходятся на этом шедевре. Помимо этого, поражает глубочайшее содержание оперы. Вообще, русское искусство (кстати, как и немецкое), как известно, славится своей всеохватностью и глубоким проникновением в человеческую душу, а также прикосновением к духовной (религиозно-нравственную) области, которая является самым важным аспектом человеческого бытия.  «Китеж» — является самым наглядным примером именно такой направленности русского искусства. Может быть именно поэтому «Китеж» «величают» несколько поверхностно и даже ошибочно  «русским Парсифалем»; ошибочно, потому что в основе подлинно христианской, православной концепции «Сказания», по сути своей, нет ничего общего с концепцией вагнеровского творения (разве что, только момент исцеления от ран и религиозно-философская атмосфера обеих опер). На самом же деле, Парсифаль является неким, можно даже сказать, «антикитежем». Высокомерная, как бы снисходительная к человеческим страданиям гордыня Парсифаля не имеет ни чего общего с идеей любви и жертвенности Февроньи. Парсифаль в вагнеровском сюжете как бы уподобляется Христу… в окончательном помрачении манией величия (что, по сути, выставляет его в качестве прообраза антихриста), Февронья же перед смертью смиренно просит Господа её помиловать и «водворить в селеньях праведных»; а еретическая секта «чаши Грааля» ничего общего не имеет с исконно православным невидимым градом Китежем, духовно- внутренней столицей святой Руси.

Существует четыре целых и две десятых исполнений Китежа… Первое, советское с Небольсиным (Большой театр), второе со Светлановым, третье с Гергиевым, четвёртое записано силами Екатеринбургского театра оперы и балета под управлением дирижёра Бражника и оставшиеся две десятых составляет Федосеев, который оставил от Китежа «скелет в лаптях», что бы слушатель Венской оперы, на одном из спектаклей которой и была произведена сия запись, ни в коем случае не соскучился (стоит заметить, что немцы привозят нам своего Вагнера  и ставят на сценах русских театров целиком, т. е. ты сиди и слушай четыре с половиной часа, к примеру «Майстерзингеров»; уважают своё искусство; а мы (в лице Федосеева) как будто чего-то стыдимся в нашей русской музыке и бездарно урезаем, сокращаем её, несмотря на то, что в клавире «Сказания», автор весьма категорично запрещает исполнять оперу с какими-либо сокращениями).

Итак, ближе к делу. Мы предлагаем вам прослушать маленькое ариозо Февроньи «о радости» из 1-го действия муз. драмы. В этом ариозо  в сконцентрированном виде содержится вся концепция оперы, любовь и сострадание, как сила преображающая всё вокруг. Этот небольшой фрагмент оперы вы можете услышать в исполнении Н. Рождественской и оркестра ГАБТа под управлением В. Небольсина, запись 1957 г.

Алексей Чернов

КАЧАТЬ  3,27 mb