Директор очень хороший пианист

29 ноября 1929 г.

Труа Ривьер
Сегодня такой трескучий мороз, что Коля, выйдя утром перед работой пройтись, вернулся через 10 минут, как обожженный, и говорит, что в России никогда не бывало так жестоко. Вот те и Канада!
7 декабря 1929 г.

Монреаль
Этот вечер [1] вчера состоялся при переполненном зале. Коля от первого момента до последнего был в чудеснейшем настроении. Он наслаждался великолепной акустикой, и это его очень подстегивало. Директор музыкального факультета прибежал, когда все кончилось, и на английском языке стал изливать Коле свой восторг, а так как Коле надо было переодеваться, я их оставила вдвоем и за дверью слышала, как они великолепно объяснялись, находя схожие с английскими французские слова. Этот директор сам очень хороший пианист, и Коле было очень приятно слышать от него подобную оценку. Вывод он сделал такой, что Коля не пианист, а гораздо больше, и что такого совершенства и разнообразия техники он вообще еще никогда не слыхал. Но он и сочинениями очень восхищался и говорил, что всем ученикам будет давать Колины вещи к экзаменам.

После того, как Коля поговорил с людьми и подписал на память программы, директор Кларк повез нас и с нами супругов Фортье в дом одного из попечителей университета.

Там уже собралось много народу и среди них были и русские. И опять оказался при университете русский профессор. И здесь тоже русские в большом почете.

Домой вернулись поздно. Сегодня Коля работает больше, так как послезавтра опять концерт [2]. Рецензии появились замечательные и в французской и в английской газетах.

Для этого концерта [3] мы выехали в тот же день из Монреаля с поездом 12 часов и были в Шербруке в 3½ часа. На вокзале нас встретила одна ученица Лалиберте с братом, и они повезли нас к себе. Там оказались отец, мать, сестры, вообще полон дом народа. Но Колю оставили в покое и тишине (относительной). Концерт прошел великолепно, и вообще, по-видимому, Колина музыка пришлась в Канаде совсем по вкусу. Рецензии самые восторженные! У меня нет двух экземпляров рецензий, а переписывать сейчас некогда, но обещаю это сделать, то есть достать экземпляр, или сделать копию.

После этого концерта опять очень поздно сидели, так как в доме, где мы остановились, было приглашено после концерта очень много народу. И эта мода здесь — стоять, пока не отвалятся ноги, по-видимому, непобедима. Коле приходится стоять среди кучи дам, которым дается из вежливости предпочтение, потом, когда эти досыта накудахтались, тогда начинают мужчины. Но около часу ночи я просто увел Колю наверх, и мы всю ночь почти не спали от утомления. В 8 часов нас разбудили (часа за два до этого мы только что заснули), и надо было уже без 10 минут 9 быть на вокзале. Мы даже кофе не могли бы успеть выпить и собирались сделать это в поезде, но хозяйка дома при стала к Коле, чтобы он ей хоть одну вещь сыграл на пианино, для того, чтобы она могла сказать, что Метнер играл на ее инструменте. Положение было трудное, так как опоздать на поезд было невозможно, 6 декабря должен был состояться очень важный концерт в Монреале, а мы бы тогда попали только к ночи 5-го и было бы мало времени, чтобы повторить программу и отдохнуть. Я вмешалась и заявила, что нам надо моментально ехать, что мы и сделали. Всю дорогу в автомобиле старушка вздыхала, но на поезд мы не опоздали.