При наличии большого, драматического голоса

Амплуа лирического тенора долгие годы занимал С. В. Балашов.Степан Васильевич Балашов был во всех смыслах «тенор-душка». Мягкий лирический голос, осторожный темперамент, понимание своих небольших сил, хорошая дикция, «душещипательная» нюансировка, красивая наружность, приобретенное учебой у знаменитого итальянского тенора Броджи умение показывать свои природные данные с наилучшей стороны — таков был облик этого до последних выступлений на сцене в шестидесятилетнем возрасте юноши-тенора. Тенор, а не альтино, он великолепно справлялся с труднейшей и высоченной партией Звездочета («Золотой петушок»), Ленский и Гренише («Корневильские колокола»), Альмавива («Севильский цирюльник») и Лыков («Царская невеста»), Ромео («Ромео и Джульетта») —все в его исполнении было корректно и симпатично, хотя звезд с неба Балашов никогда не хватал, то есть не представлял собой яркой индивидуальности. Основным недостатком его исполнения часто бывала холодность.
Следует упомянуть и Бориса Осиповича Гефта, несшего на своих плечах весь драматический репертуар Малого оперного театра около двадцати пяти лет. При наличии большого, драматического голоса с сильными, темпераментно звучавшими верхами Гефт страдал рядом недостатков певческой школы, отсутствием тонкой музыкальности и хорошего вкуса. Хозе и Канио, Герман и другие партии исполнялись Гефтом с более или менее одинаковым надрывом. Трудолюбивый п выносливый певец, он был ценен для труппы, позволяя театру благополучно выходить из трудностей разнообразного и сложного репертуара.
На рубеже двадцатых и тридцатых годов в ГАТОБе появился тенор Енакиев. Этот артист обладал выдающимся по красоте и силе голосом, одним из тех голосов, за которые многое прощается исполнителю, не отличавшемуся достаточной музыкальностью и драматическими способностями. Таким Енакиев поначалу и был. К нему отнеслись довольно равнодушно: кругом было много способных артистов. В театре при работе над подготовкой партий ему должного внимания не уделяли. Но вот Фриц Штидри приготовил с ним в концертном исполнении партию Альваро в «Силе судьбы», и мы его просто не узнали: он пел почти безупречно, его голос буквально сверкал.
К сожалению, Енакиев был скоро переведен в Москву.В 1927 году в ГАТОБ пришел Г. М. Нэлепп. Пришел прямо со школьной скамьи от прекрасного педагога Иосифа Семеновича Томарса, бывшего исполнителя большого количества теноровых партий в русских периферийных театрах, включая, впрочем, Киев, и в гастролировавших в России итальянских оперных труппах.
«Итальянец» по вокальному воспитанию, Томарс у своих учителей С. И. Габеля и Мазини научился не только петь, но и преподавать вокальное искусство. Русские оперные театры, в частности советские, обязаны Томарсу рядом отличных вокалистов, среди которых Г. М. Нэлеппу, В. М. Лукапину, Б. М. Фрейдкову и А. Ю. Модестову принадлежат, пожалуй, первые места.