Слишком много хлопот

Из драмы Лемьера я позаимствовал фразу о том, что «люди рождаются на свет без ярма, кроме ярма труда». На одной из последних репетиций одна из комсомолок театра прибежала к Радлову с претензией, что «труд нельзя ставить рядом со словом ярмо», и потребовала убрать эту фразу. Никакие объяснения, что это произносит персонаж тринадцатого века, не действовали. И без того было слишком много хлопот накануне премьеры, Радлов уступил, и мне пришлось перетекстовать сакраментальную фразу какими-то другими словами. Через несколько дней на спектакль приехал С. М. Киров, и Дранишников рассказал ему об этом эпизоде. Киров от души рассмеялся и спросил:
— А почему вы ей не объяснили, что Советская власть устояла и против более грозных изречений?
И пресловутая фраза была восстановлена.
Среди попыток революционизировать классический репертуар нужно упомянуть поставленную Малым театром переработку «Тоски» Пуччини с либретто на тему «В борьбе за Коммуну». Действие было перенесено во Францию 1870 года, персонажи из итальянцев превращены во французов, все остальное ясно из заглавия. Однако, невзирая на энтузиазм либреттиста и всего коллектива, из этой затеи ничего не вышло.
Хотя переделка «Тоски» в Малом оперном театре успеха не имела, ГАТОБ не прочь был стать на такой же путь. Его руководство серьезно обсуждало возможность превратить мейерберовских «Гугенотов» в «Декабристов». Сен-Бри должен был стать Николаем I, Маргарита — императрицей Марией Федоровной, Марсель — Каховским, Невер — Волконским, Валентина — Волконской, паж Урбан — графом Милорадовичем (с передачей меццо-сопрановой партии тенору). Либретто было написано, клавиры подтекстованы, но чья-то мудрая рука удержала все же театр от этого эксперимента. Глава восьмая
ИСПОВЕДЬ ПЕРЕВОДЧИКА
Как я стал переводчиком. — Первые опыты. — Оперные переводы.—Переработка либретто.
Мой отец был по-своему весьма образованным человеком. К двадцати годам он, еще не зная русской азбуки, знал наизусть все Пятикнижие и все семнадцать томов Талмуда со всеми комментариями. Он также прекрасно владел древнееврейским языком (иврит) и тем литературно-разговорным (идиш), на котором так замечательно писали знаменитые еврейские писатели Шолом-Алейхем и Менделе-Мойхер Сфорим (Менделе Книгоноша), на котором и сейчас издается журнал «Советише Геймланд» («Советская Родина»). Но он еще знал еврейскую философскую литературу начиная с VIII века, древнееврейскую литературу и красочную, цветистую поэзию последних двух веков, многовековую историю своего народа и математику, включая высшую. Именно недостаточность литературы по математике на древнееврейском языке заставила его оглянуться, осознать свою отсталость и заняться изучением языков — вначале русского, а затем немецкого.