Прекрасный музыкант

Богом вам отпущена сокровищница художественных возможностей, так взыскивайте же с себя по крайней мере чистые ноты.Опомнитесь, пока не поздно, пока болото, в котором вы начинаете увязать, не стало вам казаться очищающей купелью».Статья вызвала в бывш. Мариинском театре бурю. При этом возмущались не только оркестранты, но пришли в негодование и представители администрации и некоторые артисты. Самовлюбленность и нетерпимость к критике бывших императорских артистов за пять лет еще не были вытравлены из их душ, о самокритике и говорить было нечего.
На следующий же день в президиум секции Рабиса явилась делегация с маститыми первоклассными оркестрантами во главе. С большинством из них я был в очень хороших отношениях. Все было забыто. Делегация пришла выразить протест против посрамления одного из лучших оркестров мира, а главное, против моего единоличного «командирства» в газете.
Меня вызвали в президиум. На мое «здравствуйте» почти никто не ответил. Заседание вел В. Л. Симонов, секретарем был А. А. Алексеев.
Делегатам предложили повторить свои претензии в моем присутствии. Симонов спросил концертмейстера скрипок, образованного музыканта и критика Виктора Григорьевича Вальтера, верно ли, что оркестранты фальшивили. Вальтер замешкался с ответом, а в это время в зал заседания вошел дирижер Музыкальной комедии Григорий Вениаминович Фурман, прекрасный музыкант, ученик Н. А. Римского-Корсакова. Так как Вальтер молчал, Симонов повторил вопрос, случайно глядя в эту минуту на Фурмана. Тот подумал, что вопрос обращен к нему, и очень горячо воскликнул: «Да, это было ужасно». Тут и Вальтер собрался с духом и понуро ответил: «Да».
Фурман сидел на концерте Дункан в одной ложе со мной. Он думал, что в результате моего доклада и статьи делегация вызвана в президиум для «разноса», и счел долгом присоединиться к критике. Но секретарь предложил не открывать прений, если я написал правду. И заседание было закрыто.
Сейчас, вспоминая этот случай, я так и не нахожу объяснения тому, что лучшие музыканты оркестра (Вольф-Израэль, Рейхе, Котте, Верховский и другие) не только приняли участие в скандальном исполнении, но еще пришли в президиум со мной «рассчитаться».Не меньшая неприятность получилась, когда была напечатана рецензия Э. А. Старка, в которой он предлагал лишить бывш. Александринку звания академического театра за то, что артисты в праздничном спектакле «Борис Годунов» перевирали пушкинские стихи.
Газета выходила по вторникам в час дня, и первые номера отсылались в президиум Петроградского горисполкома. На беду, в момент появления там газеты ничего не подозревавший директор академических театров И. В. Экскузович делал доклад о плачевном материальном состоянии театров и, в частности, требовал для них топлива.