Самая настоящая конкуренция

Буквально вся актерская масса была занята работой. Одни были устроены лучше, другие хуже; жизнь вообще была трудной, но ни в чем актерство не чувствовало себя хуже других слоев населения. Однако деньги падали в цене, и начались поиски «платы натурой». Артистов стали «брать на паек», в первую очередь воинские части. Паек красноармейца и, особенно, военного моряка значительно превышал продовольственный рацион любого гражданина, и с течением времени главной разменной монетой стали именно эти пайки.
Месячные пайки по дореволюционному исчислению расценивались в пять-шесть рублей, и в их выдаче была установлена своеобразная табель о рангах: кому паек выдавался за один концерт, а кому и за три — в общем, применительно к окладным тарифам. Появились богатые «антрепренеры» и бедные, а за ними артисты, имевшие от одного до… пятнадцати пайков в месяц. Появилась самая настоящая конкуренция. «Завмузо» городской милиции, например, считал себя обязанным иметь в «своей» труппе всех «первых» певцов оперы. И когда один из видных артистов, сытый по горло как пайками, так и всяческой художественной и общественной работой, отказался вступить еще в «труппу милиции» и в надежде на отказ заявил, что он хочет два пайка, которые ему должны быть к тому же доставлены на дом, так как он не имеет ни времени, ни желания ходить за ними, то в течение часа ему было доставлено на дом полтора пуда хлеба и шесть фунтов мяса, с которыми он — человек малосемейный — решительно не знал, что делать. Так велика была конкуренция между «пайковыми антрепренерами».
В период новой экономической политики театры должны были отказаться от субсидии, хотя ни один театральный организм самоокупаться не мог: везде были лишние люди, штаты были расширены, страсть к большим масштабам владела всеми умами… Естественно, начались сокращения штатов и расходов.
Профсоюзы не могли стоять в стороне от общей политики, и у кого-то в Москве родилась мысль создать один мощный союз — Рабиспрос — вместо отдельных союзов работников искусств и работников просвещения.
В те годы, когда союзы и порознь не справлялись со своими огромными коллективами, такое объединение было ошибкой.
В продолжение первых пореволюционных лет Петроград держал инициативу новых мероприятий в области искусств в своих руках, воспитывал и передавал столице своих лучших работников. Список лиц, которых для идейно-художественной работы вырастил Ленинград и передал в Москву, огромен и чрезвычайно разнообразен.
Правления областных отделений Рабиса и Рабпроса, ставших отделениями Рабиспроса, сразу начали сигнализировать с мест о том, что вести удовлетворительно как художественно-просветительную, так и финансовую работу после объединения союзов почти невозможно.