Театр пришлось закрыть

Представляется полезным рассказать и об одной частности. И. М. Лапицкий придумал очень эффектно показать, как мертвый Себастьяно падает со стола наземь. Сцена ставилась так.
Ножки стола имели крепкую перекладину. На эту перекладину пастух Педро, стоя лицом к публике, очень упористо ставил ногу. Чуть-чуть наклонив стол, он толкал «труп», который должен был перевернуться в воздухе и упасть навзничь. Предложив мизансцену, Лапицкий сказал: «Для циркового или для хорошего балетного артиста это пустяк, а без тренировки это опасно. Так вот, было бы хорошо, но для вашего брата вряд ли одолимо. А потому и не нужно».
Занятый многими служебными и общественными обязанностями, я в те годы входил в любую роль почти так же, как во времена дореволюционной народнодомской антрепризы, то есть в лучшем случае после небольших проверок дирижера и беседы с режиссером. Когда мне сказали о мизансцене, предложенной Лапицким, а на спектакле я этого не увидел, я стал тренироваться дома на сложенном вчетверо ковре. Проделав это упражнение раз триста, я на своем восьмом спектакле продемонстрировал трюк, придуманный Лапицким. Сидевший в зале комедийный артист С. Н. Надеждин, блестящий техник, позвонил мне поздно ночью по телефону и спросил, когда я буду повторять «этот трюк». Он действительно еще раза два-три приезжал к третьему актуспециально для обозрения этой сцены. Другой баритон, высмеяв меня за «тысячу репетиций», сделал дома две или три. Трюк ему удался. Но на сцене его еле подняли, потом около месяца он не мог надевать парик из-за ушиба головы: он не напряг шею и не удержал должным образом голову, которой сильно ударился об пол.
Госбот расцветал, но в связи с трудностями, вызванными последствиями гражданской войны и интервенции, дотация при новой экономической политике прекратилась. Театр пришлось закрыть, так как громоздкое оперное дело само окупаться не могло.
Впоследствии несколько лет подряд делались попытки возродить оперу в Народном доме, с начала тридцатых годов эти попытки прекратились.
Спектакли, которые давались в Народном доме сборными коллективами из безработных или случайно свободных артистов, нередко бывали очень интересны. Эти коллективы часто брали на себя возрождение давно выпавших из репертуара опер. Так, например, совсем не плохо под управлением А. Л. Клибсона был поставлен «Опричник» П. И. Чайковского, в котором выделялась Н. Л. Вельтер, непосредственно после спектакля приглашенная в Академический театр. Позднее со значительным успехом впервые была поставлена «Ночь под Рождество», обратившая внимание музыкальной общественности на дирижера Я. С. Эльяшкевича.
Там же впервые выступила в Ленинграде гостья с периферии, обладательница прекрасного контральтового меццо-сопрано Фатьма Мухтарова, певица с яркой внешностью, неплохой дикцией, хорошим темпераментом, с задатками сценических способностей, по не отличавшаяся ритмической устойчивостью. Возможно, что ей не хватало трудолюбия, и на академической сцене она удержаться не могла, хотя имела успех у зрителей.
За год до Великой Отечественной войны Академический театр оперы и балета имени С. М. Кирова открыл в здании Дома культуры Ленсовета (бывш. Нардоме) филиал под руководством дирижера С. В. Ельцина и талантливейшего певца-актера Н. К. Печковского. Но 6 июля 1941 года в связи с военными трудностями он был ликвидирован.