Коренная проблема исполнительской эстетики

Тяготение к естественности и ясности отчетливо слышится и во многих записях Метпера. Строгость его игры была проявлением той высшей простоты искусства, которая доступна лишь выдающимся мастерам-художникам. Классичность метнеровской интерпретации противостояла и проявлениям вычурности, манерности, распространенным в исполнительстве той поры. «Ни тени празднословия и рисовки. А как это редко теперь», — писал Ю. Энгель .
Метнер не относился к числу композиторов, сводивших исполнительство до функции откровенно пассивной. В то же время он был далек и от преувеличения своей роли как исполнителя. «Какого бы классического или романтического композитора он ни интерпретировал, сильная индивидуальность Метнера всегда служила фоном», — вспоминал М. Дюпре 3.
Отношение к авторскому замыслу — коренная проблема исполнительской эстетики. К этой проблеме проблем сходятся нити от магистральных вопросов исполнительства.

Метнер был верен заветам отечественной школы, отстаивавшей, говоря словами Чайковского, «объективное» отношение к авторским намерениям, к тексту произведения. Ложный артистизм был Метнеру глубоко чужд. Он любил повторять: «Значение музыки более важно, чем музыкант, призванный передать ее» . В его игре, по единодушному признанию, не былоничего внешнего, ни тени самолюбования. Метнер не был и механическим передатчиком чужой воли: уважение к авторским намерениям, по его глубокому убеждению, не должно вести к нивелировке, а тем паче к утрате собственного облика. Большой музыкант, он считал творческую сущность исполнительства его фундаментом и незыблемой основой.
Бывают случаи, когда высказывания художников о своих современниках как бы становятся их автопортретом. Таковы во многом воспоминания Метнера — в них дана не только глубочайшая характеристика исполнительского гения Рахманинова, но и концепция самого Метнера. «Его интерпретации других авторов дают подчас иллюзии, будто сам он сочинил исполняемое. Но может ли без такого отождествления исполнителя с исполняемым вообще проявиться подлинное творчество исполнителя? Или же исполнитель обязан ограничиться ролью стилизатора?.. Стилизация есть не что иное, как подделка, маскарад… Это заменяет нам понятие объективности. Для всех исполнителей одинаковая маска. Но в противоположность этому удобному способу подхода к исполнению существует иной, не менее удобный — это полная отсебятина, которая в свою очередь подменяет нам понятие индивидуальности. Оба эти приема (маска и отсебятина) практикуются исполнителями, не имеющими в своей душе контакта с исполняемым… Ценность и сила Рахманинова… в принятии в душу свою музыкальных образов подлинника. Его исполнение всегда творчественно, всегда как бы «авторское» и всегда как бы «в первый раз»» .