НАЧАЛЬНАЯ ПОРА

Внутренняя жизнь семьи также не весела… Отец, оставшись вдовцом с пятью детьми, весь ушел в свое горе. Нашим воспитанием занялась его сестра Еликонида Константиновна. Тетушка была очень умной и доброй женщиной, заботившейся о нас по мере сил, но ее тяжелая нервная болезнь наложила на весь наш обиход унылый отпечаток, что, пожалуй, не могло не отразиться на наших характерах… По просьбе [брата], ему купили певчих птиц. Помнится, у него жили одно время чиж, зяблик, овсянка и снегирь. Прибегая домой из реального училища, где он сначала учился, он первым делом спешил к своим птицам.
Дальнейшие, более ясные воспоминания относятся ко времени нашего переезда в Петербург… Брат был тогда небольшого роста, миловидным, очень тихим и застенчивым мальчиком. Никогда нас, сестер, не оби- [1] «К 1896 г. …относятся первые композиторские опыты Николая Яковлевича — фортепианные прелюдии, составившие целый сборник. Они были сыграны только Марии Васильевне Городенской, партнерше Николая Яковлевича при разыгрывании четырехручных клавиров и единственной поверенной в его музыкальных делах. В памяти композитора остался прелюд (es-moll), по фактуре — подражание одному из ранних ноктюрнов Шопена (ор. 15, № 3)» (Там же). В монографии 1966 г. А. А. Иконников уточнил, что сочинение сборника прелюдий заняло три года, кончая 1898 г.
жал и, бывая дома, привлекал даже иногда к своим занятиям. Одной из любимых игр была демонстрация игрушечного театра. К купленной игрушке — картонной опере «Руслан и Людмила» вырезывались из разных журналов фигурки, кроме того, брат приобретал картинки с изображением балерин и подклеивал к ним подставки. Получались «опера» и «балет»… Представление сопровождалось музыкой — брат играл на гребенке. Публикой были мы — сестры.

С появлением у нас рояля музыка стала все больше и больше привлекать брата. Здесь мы также должны были принимать некоторое участие, так как играя на рояле, разбирая детские песенки по сборнику «Гусельки», он звал нас разучивать их. Пели мы охотно… Одной из общелюбимых наших игр были шарады, в которых брат обнаруживал большую изобретательность в изображении разных картин. Гром изображался громовыми басовыми аккордами на рояле и усиливающимися дробными ударами по его крышке, молния — включением и выключением света и т. п. Большие размеры нашей квартиры давали нам возможность затевать порой подвижные, довольно шумные игры. Одна из них заключалась в ловле перебегавших участников игры. Брат принимал в пей участие с таким же энтузиазмом, как и все мы. Вообще же он был очень тихим, сосредоточенным, немного сумрачным и очень скрытным…
В те годы летом обычно мы выезжали на дачу. Это давало возможность брату хоть как-то удовлетворять свою любовь к природе… Его привлекало все — и открытые пейзажи, и глухие лесные уголки. Весной он прислушивался к птичьим голосам, изучал повадки птиц, их манеру петь, интересовался и растениями…